Поиск

Православные выставки-
ярмарки: московские в 2024 г,
сокольнические

Пешеходные экскурсии
по Москве

Все московские выставки
в одном месте

Икона дня

Строим храмы всем миром

Обзор росписей храмов
и монастырей online
Красота - великая сила.
Она может быть духовной.
Вы в этом месте уже были?

Иконы известных мастеров.
Их стоит увидеть.
Вы это уже видели?

Banners

Blue Flower

Источник http://lib.pravmir.ru/library/readbook/3419

Этот преподобный старец Дионисий был точной копией возобновителя монастыря, от которого унаследовал и само имя. Он рано лишился отца, но мать, бывшая человеком великодушным, дала прекрасное воспитание, как ему самому, так и его брату Стефану, которого он позднее привел к выбору монашеского пути. Весьма немаловажен для того времени и тот факт, что будущий старец имел диплом о среднем образовании, поскольку был учителем.

Настоятель Ставровунийского монастыря на Кипре старец Дионисий ΙΙ монах в день своей интронизации. Рядом правящий епископ митрополит Китийский Макарий – впоследствии Архиепископ Кипрский Макарий III

Изображение взято по ссылке http://www.pemptousia.ru/2014/08/%D0%B1%D0%BB%D0%B0

%D0%B3%D0%BE%D1%87%D0%B5%D1%81%D1%82%D0%B8%

D0%B2%D0%B5%D0%B9%D1%88%D0%B8%D0%B9-D0%B4%D0%B8%D0%BE%D0%BD%D0%B8%D1%81%D0%B8%D

0%B9-%D0%BC%D0%BB%D0%B0%D0%B4%D1%

88%D0%B8%D0%B9-%D1%81/

Когда он пришел к своему старцу чтобы принять постриг, то не закончил еще учиться. Но рассудительный старец отослал его вместе с рясой обратно для завершения учебы. Познав тонкости монашеского жития, Дионисий Младший одновременно научился от своего весьма мудрого старца и искусству иконописи, считаясь впоследствии одним из замечательных и крупных иконописцев, достигнув прекрасных результатов.

Но что нам сказать об этом приснопамятном подвижнике и продолжателе нашего отеческого предания, скрывавшем под таинственным покровом молчания и тайного делания всю свою жизнь, и которого все дела запечатлены венцом добродетелей – смиренномудрием? Он был приучен и ревностно следовал основному принципу монашеского делания «работать в тайне» и мы, убогие, замечали, какое удовольствие ему доставляло «тайное» исследование помыслов и незаметное для многих совершенствование в святости.

Я не могу припомнить, когда точно он привел в монастырь своего родного брата Стефана, но было совершенно ясно, что он неустанно заботился о том, чтобы научить его монашескому житию, почему Стефан всегда и находился при нем, в особом помещении.

То усердие, благочестие, скромность, уступчивость, смиренномудрие и литургический настрой, что были свойственны иеромонаху Стефану, свидетельствовали об отеческой заботе и попечении этого преподобнейшего старца Дионисия.

Для других братьев, и особенно для более молодых, он являлся солью и светом. Под влиянием тихого и кроткого старца менялись и другие отцы, а при возникавших недоразумениях одного только его присутствия и ласковых слов было достаточно, чтобы все успокоились в случае какого-либо недоразумения.

Как тень следует за любым телом, которое ее отбрасывает, так и здесь этого старца сопровождали кротость, простота и мир. Слова одного из блаженств, произнесенных Господом: «Блаженны миротворцы, ибо они будут наречены сынами Божиими»[1], полностью подходят к отцу Дионисию настолько, насколько эту заповедь может исполнить человек. Никто не помнит, чтобы его видели когда-нибудь встревоженным или чем-то обеспокоенным, либо говорящим грубо и резко. Но напротив, его слова, нрав, да и вообще все поведение в целом, были подобны миру и благоуханию Христову.

А как он умел утешить и «умастить», согласно изречению, нас, молодых, словами из Священного Писания и толкованиями на них. Как-то раз я совершил что-то по неосторожности, а скорее по юношеской неопытности и желанию выказать себя. Он подошел ко мне, по-отечески улыбаясь, и с любовью кротко сказал мне следующее: «Павел нас учит, что: «Посему и мы, имея вокруг себя такое облако свидетелей, свергнем с себя всякое бремя и запинающий нас грех, и с терпением будем проходить предлежащее нам поприще, взирая на начальника и совершителя веры, Иисуса…»[2]

Кроме практических добродетелей, его отличало и то, что он пребывал буквально в плену трезвения и внутреннего созерцания. Целыми часами старец мог проводить на одном месте неподвижно в восторженном состоянии, в местах удаленных и тайных: от него часто исходило тонкое духовное благоухание, свидетельствовавшее о присутствии Божественной благодати и обнаруживавшее пред теми, кто знал об этом, что он за человек. По этой самой причине отец Дионисий старался не задерживаться долго на одном месте.

Он был также весьма воздержен в пище, и никто никогда не видел, чтобы старец ел что-то вне трапезы, в которой также проявлял воздержание. Отец Дионисий никогда не вкушал скоромного, а самое большее, что он позволял себе, была пища с маслом в тот период, когда не было поста. Во дни тех старцев в монастыре дозволялся добровольный пост.

К службам старец всегда имел великую ревность, а когда не пел, то становился в отдалении и молился почти всегда с закрытыми глазами, только губы его шевелились иногда. Выражение лица, одно его присутствие представляли собой духовное зрелище. Сердце старца, исполненное божественной любви, распалялось ревностью по Богу, и ничто не могло отвлечь его устремленный к Богу ум.

Отец Дионисий никогда не говорил лишних и бесполезных слов, но лишь то, что касалось дел монастыря или какой-нибудь духовной темы, имея в виду наставить и поддержать собеседника. А вообще обычно он молчал. Имея неразлучным своим спутником нестяжание и «нищету», старец не приобрел ничего от принадлежащих веку сему, как и бывшие до него отцы, кроме простой и скромной одежды. Со свойственным ему смиренномудрием старцу удалось неприметно, а, следовательно, в безвестности прожить всю свою жизнь: неизвестным для многих, но известным Одному Тому, Кого возлюбил с самого детства и Кому ревностно следовал.

Моя попытка в общих чертах внешне описать жизнь этого поистине богоносного и богодухновенного старца скорее умаляет его образ. Ведь что можно сказать об «избранном сосуде»[3], в котором «смертное поглощено жизнью»[4], а каждой мыслью и действием руководит «ум Христов»?

После смерти преподобного Варнавы, уступая оказываемому на него давлению отец Дионисий принял игуменство, но жить ему оставалось уже недолго. Неусыпные заботы, связанные с тяжелым пастырским трудом, еще более стали утомлять находящегося уже в глубокой старости отца Дионисия и, таким образом, исполненный дней и добродетелей, которые сознательно возделывал, он преселился в вечность.

В воскресенье Святых Отцов I Вселенского Собора старец был на всенощном бдении, затем причастился Святых Тайн и, изнемогая от усталости, удалился в келью. Чуть позже его пособоровали, и во второй половине дня он мирно предал душу Господу. Это случилось в 1951 году.

Всякое дыхание Славит Господа!

Описание иконы и изображение
Акафист "Слава Богу за Все!"
Торжество православия

Икона Божией Матери "О Тебе Радуется"
Торжество Пресвятой Богородицы
Икона Божией Матери "Милующая"
Поздравление
С Днем Народного Единства и Праздником Казанской иконы Божией Матери!
Становление духовной личности - работа над духовным образом
O первом храме Христа Спасителя
O Казанском Соборе в Санкт-Петербурге
Исаакиевский собор в Санкт-Петербурге
Владимирские музейные работники
начали создавать комиссию
по взаимодействию с Церковью
О Владимиро-Суздальском
музее-заповеднике
Кирилло-Белозерский музей
в Вологодской области взаимодействует с РПЦ

доска объявлений