http://orthodoxmoscow.ru/ikonopisec/

Начинает ее наш постоянный автор Владимир Щербинин , в 1994 году основавший иконописную школу при открывшемся тогда Сретенском ставропигиальном монастыре. Сейчас она переросла в самостоятельную мастерскую. Ее иконописцы за последние два десятка лет расписали множество храмов в России, в Польше, на Украине, в Сербии, в Словакии, в Германии.

Мои университеты
Научиться иконописи за пять лет в обычном заведении нельзя. Можно лишь освоить некоторые технические приемы. Художник должен учиться иконописи и сопутствующим ей предметам по многу часов каждый день, весь свой срок на этой земле. Потому что икона – не просто ремесло, а образ жизни.

Художественного образования у меня нет. В нашей саянской деревне, откуда я родом, до 1975 года электричества не было, не то что художественной школы. Так что я – самоучка. Рисовал всегда, сколько себя помню. Иконы стал пробовать писать в Великих Луках в  возрасте двадцати пяти лет. Там на Пасху выносили на аналой засиженную мухами черно-белую репродукцию из старого «Журнала Московской Патриархии». Меня это очень возмущало, и прихожане, хорошо знавшие меня, предложили: нарисуй сам! Иеромонах Роман (Матюшин), с которым мы вместе обитали на великолуцкой мансарде, будучи в Печорах, попросил у архимандрита Зинона (Теодора) кисти и краски, а также страницу текста, где объяснялось, как готовить левкас, эмульсию, краски и пр. И мы рьяно, не сомневаясь, начали писать иконы. Написали много, хотя качество, конечно, оставляло желать лучшего. Вот и все мои «академии художеств»… Настоящая же школа началась в древней Псково-Печерской обители, где я состоял послушником в течение двух лет . Там от своего учителя аввы Зинона при первой же встрече я и узнал: «Иконопись – это не ремесло и не искусство, а образ жизни».

Каким подобает быть иконописцу
Иконописец должен быть профессионалом во многих областях. Он обязан досконально знать все тонкости своего ремесла: как смастерить доску или подготовить стену для росписи, как сварить левкас, как правильно нанести рисунок, как растереть краски, положить золото, нанести ассист. Но это только внешняя сторона, не самая главная. Первейшее дело для изографа – духовное совершенствование.

В стародавние времена лучшие иконописцы часто были монахами, как Даниил Черный или прп. Андрей Рублев. Ведь иконописание требует от человека полного погружения в церковную жизнь. Поэтому именно здесь крайне важны аскеза, опыт умной молитвы, хорошее знание церковных канонов и богослужебного устава. Икона напрямую связана с богослужением, ведь она выступает зримым выражением евангельских историй и литургических текстов. Стихира пропевается за одну-две минуты, всенощная и Евхаристия длятся несколько часов, а икона или фреска присутствуют в храмах постоянно в течение многих веков, пока стоят стены. Даже в богоборческие времена верующие все равно приходили в пустые храмы и молча молились там перед иконостасами или фресками.

Кто-то скажет, что молиться можно и в чистом поле, и перед белыми стенами, и в кромешной тьме. Это, конечно, так. Но отчего мы надолго замираем перед Владимирской иконой Божией Матери или перед другими великими святынями, не в силах оторвать глаз от нетленной красоты образа?..

Не дать иконе выродиться
Еще иконописец должен быть в некотором роде историком, а также искусствоведом. Наши богодухновенные творцы за много веков создали такое количество разных стилей и направлений в иконописи и фреске, что без ежедневного внимательного изучения разобраться в них невозможно. А разбираться необходимо, иначе выродится икона, как это случилось у староверов – замкнется в себе, станет мертвой, засушенной. Настоящему мастеру надо овладеть всеми известными ему стилями иконописания. Потом, конечно, выбрать что-то одно, наиболее ему близкое по духу, но знать полагается все.

 Святость, химия и жизнь
Кроме того, иконописец немного должен быть геологом и химиком. Большая часть современных мастеров, отдавая должное акрилу или поливинилацетатной темпере, работает с натуральными минералами. Поэтому важно знать, какие пигменты друг с другом химически сочетаются, а какие друг друга не терпят. Так, киноварь и свинцовые белила плохо уживаются на одной иконной доске, и ваша прекрасная белая надпись на красном фоне исчезнет через несколько дней, словно ее не бывало. Многие краски со временем темнеют или меняют цвет.

Ну и, конечно, иконописец должен без устали изучать труды святых отцов, погружаться в светлые бездны богопознания и богословия. Недаром икону называют умозрением в красках! Иконописец изображает не этот видимый и осязаемый мир, а мир горний, духовный, где нет времени и пространства, где все иначе. Мы не можем прозревать через материальную толщу своего естества нетленную красоту иного мира и познавать его законы. Как говорит апостол Павел: «Мы видим как бы сквозь тусклое стекло, гадательно» (1  Кор. 8, 12)

Но были те, кто через невероятные подвиги и святость жизни сподобились возможности созерцать иной мир, и рассказали об этом в своих замечательных книгах. Поэтому подобает иконописцу быть чаще с богословской книгой в руке, чем с кистью перед белой доской.

Владимир Щербинин

Опубликовано: №20 (609) октябрь, 2016 г.

 Призвание церковного реставратора

Иконописание - божественная профессия

Иконописец: ремесленник или церковнослужитель?