http://www.religare.ru/2_104545.html

Источник: Октябрь. Таруса

Почти год в Петропавловском соборе идут работы по росписи. Вся Таруса это знает, видела и хотела бы познакомиться с руководителем иконописцев Ярославом Добрыниным.

Мы попросили Ярослава Николаевича рассказать о себе. И вот что он нам поведал.

– В православном храме принята еще византийская система росписи. Купол – это обычно Вседержитель, свод алтаря – духовное небо, далее своды храма и верхние части стен, они обычно отдаются великим праздникам, под праздниками идут святые, в традициях русского храма праздники и святые могут варьироваться в зависимости от архитектуры и предпочтений настоятеля. Традиция мне близка, и мой духовник отец Всеволод Шпиллер мне благословил – писать в духе Андрея Рублева, в духе его эпохи, ведь Андрей Рублев тоже учитывал византийские образцы, иконы Феофана Грека, например. Я тоже выработал свой стиль письма, учитывая манеру Андрея Рублева, эту эпоху и чуть-чуть раньше, 14-15 века, византийскую эйкумену.

​​​​​​​Источник: http://dimitrovskoe.ru/wp-content/uploads/2019/11/2S3B1751.jpg

По образованию я архитектор, работал архитектором три года, это было в 60-х годах прошлого века, и в то время это было скучно. Хотел быть просто художником, может быть, книжным графиком. Знакомый пригласил меня художником-постановщиком на телевидение, где я проработал девять лет: делал проекты оформления спектаклей и концертов.

В это время я был крещен, 7 ноября 1976 года. Семья моя верующей не была, а я икону любил с юности, со школы – интуитивно. Стал ходить в храм. Еще в архитектуре – мой начальник любил икону, и мы с ним покупали все книги, которые тогда выходили по иконе, например, было питерское издательство "Аврора", у них была серия "Публикация одного памятника", как ни странно, в то время выходили хорошие книги. Или 2-томник Третьяковки, каталог икон. К Олимпиаде 80-го года еще разрешили ремонт церквей. В Николокузнецком храме, куда я ходил, власти разрешили восстановить росписи. Там высокие иконостасы, и батюшки решили заново расписать алтари, хотя новые росписи делать тогда было нельзя, но за иконостасом не видно. В приходе была иконописец Ирина Васильевна Ватагина, она была знакома с тогдашним патриархом Пименом и получила от него благословение на вход в алтарь для росписей. У нее были ученицы и помощницы, но им входить в алтарь не разрешили, и Ирине Васильевне был нужен помощник-мужчина. Так я стал ей помогать. В боковых в проходе за иконостасом написал свои первые образы, свв. Князей. Потом надо было расписывать алтарь Сергиевского придела, Ирина Васильевна почему-то отказалась. Через много лет я спросил ее – почему, но она сказала: не знаю, не помню. Настоятель храма, отец Всеволод благословил расписывать меня. Стал делать эскизы, показывал их Ирине Васильевне. Подключился активно отец Владимир Воробьев – сейчас ректор Свято-Тихоновского университета. Ирина Васильевна стала работать вместе со мной, видимо, решив, что я слишком еще "зеленый"; верхний ярус мы расписали вместе, а когда спустились на нижний, Ирина Васильевна именно там и тогда упала, навсегда повредив ногу. Нижний ярус пришлось доделывать самому. Также у неё я учился и технике иконописи, писал много икон, но понял, что мне ближе росписи. Затем под Москвой расписывал храм святого Димитрия Солунского.

Потом был Покровский храм Духовной академии. В пожаре сгорели росписи Марьи Николаевны Соколовой (монахини Иулиании), написанные масляными красками. Мне предложили возобновить росписи к празднованию тысячелетия Крещения Руси, собрав бригаду иконописцев. В 1990 при Московской Духовной Академии открылась иконописная школа, куда приглашали преподавателей, и я стал дополнительным преподавателем, как профессор-консультант у всех четырех тогда групп студентов. Когда передали здание бывшей монастырской больницы за Лаврой под семинарию, мы начали расписывать эту бывшую больницу, там уже в росписи принимали участие студенты иконописной школы.

В 1992 году произошла экономическая революция, и все работы по росписи прекратились. Годом раньше у меня месяц гостила иконописица из Франции, и вот она пригласила меня к себе.

Во Франции я заехал в мужской монастырь Антония Великого (подворье Афонского Симонопетра монастыря), в это время там построили храм Силуана Афонского. Настоятель предложил расписать храм. В связи с остановкой работ в России я согласился. Храм очень красивый, сделан точно в византийских пропорциях, поэтому расписывать его было очень интересно. Настоятель просил темные фоны, что очень эффектно, так как общее освещение вечером – свечи и лампады, темно-синие фоны уходят и видны только силуэты фигур. Каждый храм требует особого решения, в зависимости от задач и архитектуры.

Потом расписал много храмов во Франции, Бельгии и на Святой земле, в Израиле.

Наш собор – это барочная архитектура. Восьмигранный купол – поэтому, где должен быть Вседержитель, изображен Крест. Ниже – Архангелы, в парусах Евангелисты – духовное небо. Из-за того, что сводов всего два, то и изображены два самых великих праздника: Рождество Христово и Воскресение Христово. А ниже – святые.

Работы в соборе будут продолжены в августе. Сейчас мне предложили небольшую работу во вновь построенном православном храме великомученицы Екатерины в Риме, в Италии.

Записала Инна ШУЛЬЖЕНКО.

 Иконописец Ярослав Николаевич Добрынин

МОЖЕТ ЛИ РЕПРОДУКЦИЯ БЫТЬ СВЯТЫНЕЙ ЦЕРКВИ?

• < Назад
• Вперёд >